Встреча Шольца и Макрона в Париже: тучи рассеялись?
Канцлер ФРГ Шольц и президент Франции Макрон встретились в среду в Париже за совместным ужином. Планировалось, что это поможет им сблизить свои позиции. Встреча продлилась около трёх часов. По её окончании немецкой стороной было заявлено, что имела место крайне конструктивная беседа, в ходе которой обсуждались такие темы, как рост цен, энергоснабжение и проекты в области обороны и вооружений. Стороны договорились о создании совместных рабочих групп в этих сферах. Пресса делится своими соображениями по поводу германо-французского тандема.
Целый список обид
Франция в обиде на Германию из-за ряда принятых Берлином решений, - таким наблюдением делится газета Jutarnji list:
«Сначала Германия и Франция выступали с разных позиций в ходе развернувшегося в ЕС спора о том, стоит ли признавать атомную энергетику зелёной. Потом Франция, как и большинство стран ЕС, обиделась на Германию за то, что та приняла решение о 200-миллиардном пакете помощи [своей экономике]. ... Особой обходительности и симпатии друг к другу не наблюдалось и в ходе обсуждения идеи о строительстве Иберийского газопровода. Однако главным бельмом на глазу Парижа, как представляется, стало решение Германии повысить свою обороноспособность с помощью закупок военной техники и вооружений в США.»
Таковы страны: нерешительные и эгоистичные
ЕС должен пересмотреть своё мнение об отдельных странах, входящих в него, - советует Le Point:
«Евросоюзу придётся учитывать тот факт, что у входящих в него государств не всегда одна и та же повестка. ... Это необходимо для того, чтобы разногласия не приняли в итоге убийственных форм. Как полагал Евросоюз, обещанием вечного мира ему удалось разрешить уравнение с Парижем и Берлином - и найти в нём все неизвестные. Однако на деле это уравнение стало ловушкой. Европа может быть построена только на основе своей подлинной истории, без иллюзий, без лицемерия, принимая народы такими, какие они есть: нерешительными, непредсказуемыми и, к сожалению, эгоистичными.»
Меньше романтики, больше реализма
Парижский корреспондент газеты Handelsblatt Грегор Вашински пишет о том, что стороны должны более открыто говорить о своих расхождениях:
«Для того чтобы в партнёрстве двух стран удалось открыть новую главу, нужно, чтобы обе стороны лучше понимали существующие между ними расхождения. Например, в области политики безопасности: Франция предпочитает вариант европейского оборонительного сообщества с сохранением странами автономных возможностей в области вооружений. При этом Париж, конечно, учитывает и интересы французских оружейных концернов. В Германии подход к вопросам безопасности заключает в себе трансатлантическую компоненту. ... Наличие расхождений не есть катастрофа, германо-французский фундамент по-прежнему прочен. Тем не менее, взаимное уточнение позиций необходимо. Ориентиром при этом должно быть следующее: меньше романтики, больше реализма.»
Германо-французкий мотор должен работать без перебоев!
Париж и Берлин должны действовать сообща, - пишет Financial Times:
«Несмотря на разницу в стиле, имеющуюся между прагматичным технократом Шольцем и идеалистом Макроном, имеется ещё достаточно пространства для поиска общего знаменателя. В августе канцлер ФРГ произнёс речь, в которой он говорил о необходимости 'геополитической' и 'суверенной' Европы, и речь эта вполне отвечала излюбленным темам французского президента - даже при том, что Шольц больше фокусировался на институциональных реформах, чем на широком видении перспектив. Следует пересмотреть механизмы функционирования Евросоюза. Тем не менее, сегодня, когда Европе предстоит пройти самое суровое испытание с момента начала войны в Украине, ей крайне необходим функционирующий германо-французский мотор - лишь в таком случае Европа сама сможет нормально функционировать.»
В беспокойные времена страдают и двусторонние отношения
Германо-французский тандем сталкивается с трудностями на фоне нынешних геополитических потрясений, - отмечает колумнист газеты NRC Handelsblad Люк ван Мидделаар:
«Не стоит драматизировать нынешние политические трения. Они являются следствием невысказанного дискомфорта по поводу крупных стратегических изменений. Российское вторжение в Украину стало самым серьёзным потрясением для Европы со времени окончания холодной войны. Как и в 1989 году, это вторжение стало проверкой на прочность как для континентального равновесия, так и для германо-французских отношений. ... Центр притяжения Европы смещается на восток, в результате чего ФРГ оказывается в центре. Франция, которая видит себя в роли лидера, в итоге остаётся позади - на западном атлантическом фланге.»