Террористическая атака в Москве
В пятницу в подмосковном Красногорске был совершён террористический акт, унёсший жизни почти 140 человек. Вооружённые преступники ворвались в концертный зал Крокус Сити Холл, где они расстреливали посетителей и устроили пожар. Ответственность за теракт взяла на себя организация ИГИЛ. Было задержано восемь подозреваемых; президент Путин заговорил об украинском следе. Киев решительно отверг какую-либо причастность к преступлению.
Путинский режим слаб
Варшавский еженедельник Polityka даёт следующий комментарий:
«Нападение, совершённое в центре российской империи, раскрывает мрачную правду войны с Украиной для многих россиян: государство слабо и неспособно защитить своих граждан. ... Война, которая должна была усилить позиции России, оборачивается тем, что сбивает её с пути. По краям милитаризирующейся империи действуют террористы и повстанцы, которые оказываются мощнее, чем вся кремлёвская машина безопасности. На данный момент у Путина нет толковых решений и концепции действий, которые убедили бы россиян в том, что он контролирует ситуацию. И это очень, очень хорошо.»
У ИГИЛ - своя игра, жестокая и беспощадная
Как отмечает берлинская Der Tagesspiegel, опасность исламистского террора не устранена:
«Возможно, благодаря международным усилиям по борьбе с терроризмом террористические организации в какой-то степени утратили свою боевую силу и структуры, но они по-прежнему способны осуществлять кровавые атаки. ... Совершив этот теракт, ИГИЛ вернулся на международную арену - в качестве игрока, которого необходимо воспринимать всерьёз. Он усугубляет ситуацию, в которой происходит новое мультиполярное формирование лагерей, ещё одной компонентой. С одной стороны - Китай и Россия, с другой - Запад, который, однако, не един по многим вопросам. ИГИЛ не вписывается ни в один из этих лагерей, он противостоит им обоим. ИГИЛ ведёт свою собственную игру - жестокую и человеконенавистническую.»
Тщательно выбранный момент
Загребская Jutarnji list делает выводы:
«Кровавый теракт в Москве произошёл в тот момент, когда российский президент пребывал в полной уверенности в себе: он победил на президентских выборах, а российская армия перехватила инициативу на поле боя в Украине. Случайностей в таких делах не бывает, речь идёт об очень хорошо организованном нападении, напоминающем бойню, устроенную террористами в парижском концертном зале Батаклан в 2015 году. Момент для теракта, несомненно, был выбран таким образом, чтобы он нанёс удар по структуре российского государства - и в то же самое время посеял чувство страха и опасности в самом сердце России - Москве, откуда оно концентрическими кругами будет расходиться по всей стране.»
Судьбоносное решение
Путин оказался перед выбором, - замечает парижская Le Figaro:
«Остаться в плену этой химеры - или же признать многомерную реальность, согласно которой Москва сидит в той же лодке, что и Париж или Нью-Йорк? От того, какой выбор он сделает, будет зависеть ход войны в Украине, поскольку легко себе представить, какой масштаб мести может оправдать официальное обвинение Украины - даже если оно не основывается ни на одном достоверном факте. Едва ли можно вообразить себе сторону, которая была бы меньше заинтересована в осуществлении исламистского теракта, чем страна, стремящаяся в Европу и нуждающаяся в поддержке Запада элементарно для того, чтобы выжить. Однако если Путин продолжит затягивать Россию в мир, которого не существует, то все мы окажемся в шаге от всеохватного пожара, лицом к лицу с противником, на которого не действуют никакие доводы разума.»
Пропаганда в поисках зацепок
'Новая газета. Европа' указывает на то, что Москва теперь во что бы то ни стало пытается обвинить во всём Украину:
«Российская пропаганда сейчас мучительно изыскивает способы связать террористическую атаку на Москву с Украиной, потому что именно там, как настаивала пропаганда, живут 'враги России'. ... [Д]аже если они не получат ни единого доказательства - кроме, возможно, самооговора предполагаемых террористов, полученного под пытками. Невозможно воевать с Украиной больше двух лет, убить массу людей, сравнять с землёй города, а потом официально признать, что врагов надо было на самом деле искать где-то ещё. Так что впереди, вероятнее всего, попытка собрать обвинение против 'исламистских фундаменталистов, получавших свои задания от кураторов из Киева'.»
Американцы предупреждали, но без толку
Цюрихский еженедельник SonntagsZeitung высказывает опасение, что на это насилие Путин ответит ещё большим насилием:
«Единственный проблеск надежды, который ещё просматривается в этой тьме, заключается в том, что не кто иной как американцы предупреждали Москву о готовящихся терактах. И это несмотря на то, что отношения между Россией и США, между Путиным и Джо Байденом, находятся на низшей точке. Возможно, Путин вспомнит начало столетия, когда Россия и США совместно и с заметными результатами пытались сделать мир безопаснее. Но надежда эта мала, и приходится опасаться, что Путин будет срывать свою ярость на украинцах - независимо от того, причастны они к теракту или же нет.»
Каналы коммуникации между спецслужбами не работают
США в деталях предупреждали Москву об опасности терактов, но это было проигнорировано. Бухарестская Adevărul бьёт тревогу:
«Нетерпимость в отношениях между двумя глобальными противниками сейчас настолько велика, что взаимное недоверие возросло по экспоненте. ... Никто не верит предупреждениям, высказываемым спецслужбами держав-оппонентов, и называет их 'провокациями', как это сделали русские, после того как американцы предупредили их об опасности джихадистских терактов в Москве. Всё это крайне тревожно, поскольку тем самым сводится на нет многолетнее политическое сотрудничество, которое - пусть и на кулуарном уровне, недоступном для глаз общественности, - всё-таки координировало ряд весьма эффективных механизмов раннего оповещения и сотрудничества в чрезвычайных ситуациях.»
Полицейское государство не туда смотрит
Когда на глазах шоры, настоящих террористов и в упор не видишь, - так можно подытожить мнение эмигрировавшего из России оппозиционного политика Максима Каца, которым он делится в своём видеоблоге. Портал Эхо цитирует:
«[С]лучилось это буквально через пару часов после того, как Росфинмониторинг внёс международное движение ЛГБТ и его структурные подразделения в список террористов и экстремистов. Государство ясно показало, за кем оно следит, на кого тратит ресурсы, а на кого можно подзабить, профукав настоящих террористов прямо перед собственным носом. Вот и получается ситуация: вооружённые головорезы расстреливают людей в столице, а силы быстрого реагирования прибывают на место, когда всё уже кончено, через час с лишним, и происходит это в стране, где безопасность возведена в ранг религии, где режим организовал сплошную сеть слежки за гражданами.»